В БЛОКАДЕ

Бесконечны, безобразны:
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре...
А.С. Пушкин. “Бесы”

ОМОН и спираль Бруно вокруг Парламентского дворца...

Я ранее писал о том, что воспользовавшись предлогом по поводу нападения каких-то лиц на штаб Объединенных вооруженных сил СНГ 23 сентября, Кремль раздул до невероятных размеров миф о том, что в Парламентском дворце собрались чуть ли не со всего мира преступники, наркоманы, бандиты. Конечно, это нужно было для оправдания своих бесчеловечных решений против законного Парламента страны, избранного в полном соответствии с Конституцией и федеральными законами. Прежде всего незаконными уже властями Кремля стали интенсивно наращиваться подразделения внутренних войск МВД, отряды ОМОНа и милиции — и все это в поддержку тех подразделений, которые уже блокировали здание Верховного Совета.
А вскоре мы увидели и новинку — какую-то странную колючую проволоку, из окна она казалось как бы огромной толщины шлангом. Оказывается, это была знаменитая спираль Бруно, высотою до пояса человеку. При малейшем прикосновении какой-то части тела она начинает обволакивать и тонкие стальные листья впиваются в тело. Человек погибает. Как мне пояснили, она была запрещена еще постановлением Лиги наций накануне второй мировой войны. Ее успели применить только итальянцы в Эфиопии. Говорили, что вроде бы ее подарили из старых запасов американские друзья ельцинистам. Не знаю, может быть, в истории парламентов были такие случаи, когда исполнительная власть, взбесившись, выступала против законодателей — но не читал, чтобы Парламентский дворец опутывали по периметру колючей проволокой. Да, еще говорили и писали в те драматические дни, что якобы из “Белого дома” распространяется поток оружия, что там чуть ли не стрелковая дивизия, полностью экипированная и готовая к боевым действиям. И вообще там несметное число всякого оружия, включая ракетное. “Миф об оружии” в “Белом доме” всячески раздували. Если читатель приобрел книжку “Тишайшие переговоры” — запись 1-3 октября фонограммы переговоров в Свято- Даниловом монастыре, он увидит, что “основная проблема” на этих переговорах, на которую особенно напирал Филатов — это “проблема оружия в “Белом доме”. Когда после расстрела Парламентского дворца и его захвата никакого оружия не обнаружили, кроме того, которое по штатному расписанию принадлежало департаменту охраны, все как воды в рот набрали. И Филатов с Лужковым заткнулись. А ведь каким гоголем выступал этот человечек на переговорах — вынь да положь это самое оружие! А где его возьмет Воронин, если точно знает, что в Парламентском дворце его нет. К тому же и городской прокурор и Генеральный прокурор специально ходили в здание, осматривали все хранилища и сообщили: никакого нетабельного оружия в здании Российского Парламента нет. “Есть”, — упрямо твердит Филатов. Это им надо: нужен предлог для усиления блокады “Белого дома”, для пропагандистской шумихи по всему миру с целью клеветать на свой народ, на того самого избирателя, который избрал Филатова депутатом в Российский Парламент и который ныне перестал быть нужным этому самому Филатову. Так же, как стал ненужным и избиратель, московский избиратель, стоящий на баррикадах, защищающий от бывшего парламентария Филатова свой, Российский Парламент, свою власть, демократическую парламентскую власть. А зачем филатовым такая — подотчетная народу власть? Ходи — отчитывайся, объясняйся... Лучше — другая, неподотчетная, неконтролируемая власть — от Президента, который чуть ли не родился президентом, и не подотчетен он никаким конституциям и никаким законам! Вот такая власть устраивает “их”, филатовых. Поэтому им и нужна большая ложь об оружии. О наркоманах в Парламентском дворце. О “коммуно-фашистах” в наших рядах.
А ведь термин — “коммуно-фашисты” — очень удачный термин! Но только он был не по адресу. А точный адрес — это Ельцин, Филатов, Шумейко, Черномырдин, Козырев, Ерин, Грачев, Панкратов — это совершенно точные, законченные коммуно-фашисты. И без всяких кавычек. И даже без восклицательных знаков. Типичные, классические, ординарные коммуно- фашисты: жестокие, адски честолюбивые, лишенные каких-либо намеков на благородство, честь, сострадание. Это они убили более полутора тысяч человек в сентябрьско-октябрьском государственном перевороте, самым наглым образом обманули страну, обманули весь мир, совершили клятвопреступление, расстреляли Парламент посреди огромного города, приказали избить десятки тысяч людей. По их приказу совершали жестокие насилия над женщинами и даже над несовершеннолетними девочками. По их благословению растащили парламентское имущество, принадлежащее народу, на 51 триллион рублей... Танковая часть прорывалась на помощь осажденному городу — где уцелевшие бойцы этой части? Для каких целей у Парламентского дворца днем и ночью в эти трагические дни шли “радиоигры” — с целью дезориентировать идущие на помощь Парламенту воинские части? — которые хотели сохранить честь и достоинство армии?.. Кто ответит на эти вопросы? — Найдется, кому ответить... Для этих целей тоже нужна была блокада. И нужны были “переговоры”, которые маскировали “расстрельные планы” грязных заговорщиков-путчистов.

Посредническая миссия Церкви и переговоры

Слова дипломата о необходимости какого-то сильного шага запали в душу. И когда ко мне зашел наш депутат — священник Алексей Злобин, я подумал, может быть влиятельная Русская Православная Церковь станет нашим спасителем? Попросил его написать письмо Алексию II. Злобин уже через час (вместе с депутатом Валентиной Домниной) принес проект такого письма- обращения. На вечернем заседании Съезда я зачитал его депутатам. И оно было одобрено.

Обращение X Чрезвычайного Съезда народных депутатов Российской Федерации
к Патриарху Московскому и всея Руси Его Святейшеству Алексию II

Ваше Святейшество!
К Вам, Главе Русской Православной Церкви, обращаются народные депутаты Российской Федерации, собравшиеся на свой Х Чрезвычайный (внеочередной) Съезд.
Президент России Б.Н.Ельцин переступил грань дозволенного, отступил от своей присяги Основному Закону нашего Отечества. Своим Указом от 21.09.93 он распустил Парламент, приостановил деятельность народных депутатов Российской Федерации, пытается с кликой своих прислужников полностью и надолго узурпировать власть, стремится править народами России своим указующим перстом. Произошел антиконституционный государственный переворот.
Над великой Русью нависла чудовищная угроза ненависти и распрей, раздора между различными противоборствующими силами. С минуты на минуту может пролиться кровь, вспыхнуть угрожающим огнем гражданская война.
Мы, народные депутаты Российской Федерации, на это беззаконие ответили своим противостоянием. Немедленно собрали Х Чрезвычайный (внеочередной) Съезд народных депутатов. Выполняя свой гражданский долг вместе с теми, кому дороги Святое Отечество, встали на защиту Закона, Конституции и Демократии.
У Дома Советов денно и нощно, в дождь и холод голодными неусыпно несут вахту истинные патриоты нашей Родины. Защитники высшего органа народовластия создали мощный щит противостояния. Нас поддержали во всех уголках России. Тысячи писем, телеграмм, откликов поступают сегодня в Дом Советов.
С защитниками Дома Советов ежедневно находятся несколько священников Русской Православной Церкви. Они служат молебны и совершают крестные ходы, показывая образцы пастырского служения.
Х Чрезвычайным Съездом народных депутатов Российской Федерации принят дважды отвергнутый Б.Н.Ельциным Закон Российской Федерации “О свободе вероисповеданий”, закрывающий дорогу беснующимся проповедникам и мракобесам и способствующий духовному возрождению Отечества и его традиционным конфесиям.
В ответ на все наши усилия Дом Советов России заблокировали мощными кордонами из колючей проволоки, поливочных машин, конной милиции и живых цепей, от двух до шести рядов молодых воинов нашего Отечества. Впервые за все времена создан политический ГУЛАГ демократии.
Идет восьмой день неравного противостояния. В Доме Советов отключили свет, связь, воду, канализацию, изъяли транспорт. Подходят к концу продукты и медикаменты.
В сложившейся ситуации от имени своих избранников просим Вас, Патриарха Московского и всея Руси, опираясь на влияние многомиллионной Православной Церкви приложить все усилия для преодоления распада России и развязывания гражданской войны и достижения национального согласия нашего великого многонационального Отечества.
С глубоким уважением к Вам, Ваше Святейшество.

Х Чрезвычайный Съезд народных депутатов Российской Федерации.

В знак высочайшего признания к Вам посылаем небольшой сувенир — несколько свечей. Эти свечи сегодня освещают наши рабочие места на Х Чрезвычайном Съезде народных депутатов России.

Москва, Дом Советов России, 28 сентября 1993 года.

Митрополит Кирилл в Парламентском дворце

Я не мог не знать о сильнейшем брожении не только в пастве, но и среди слуг церкви. Мне довольно много приходилось встречаться со служителями церкви, я знал почти всех митрополитов, Его святейшество Алексия II, мусульманское духовенство, иерархов других церквей. Мы в Верховном Совете уже дважды принимали Закон, в соответствии с которым согласились с предложением Русской Православной Церкви о необходимости поставить некоторые ограничения на пути вторжения иностранных миссионеров. Кстати, я, когда находился в “Лефортово” и слушал по “Маяку” проповеди иностранных священнослужителей, часто вспоминал об этом Законе, думал, почему Ельцин так широко открывает перед ними дверь в Россию?
Когда мне сказала, что митрополит Кирилл с сопровождающими его церковными деятелями находится в приемной, я тут же прервал небольшое совещание и встретил гостей.
Митрополита Кирилла, среднего роста, полноватого, с приятной улыбкой, сопровождал священник, которого я узнал сразу же — встречался с ним в Иерусалиме, где он был по духовным делам в тамошней православной церкви.
Митрополит Кирилл передал мне письмо с воззванием Патриарха Алексия II. Затем начал осторожно говорить о необходимости переговоров, компромиссов, договоров — вместо войны и разрушения.
Я внимательно слушал и даже несколько удивлялся: в чем он хочет меня убедить? — Убеждать надо бы не меня, а Кремль, но слушал не перебивая.
Ответил: “Святые отцы, прежде всего самым искренним образом благодарю его Святейшество Алексия II, проявившего человеколюбие и пожелавшего стать миротворцем. Во-вторых, благодарю вас за то, что навестили меня в эти очень трудные времена.
Хочу сразу сказать вам — предложение его Святейшества Алексия II принимаю. Благодарю за участие и стремление к примирению. Ни один депутат не будет возражать — все будут довольны.”
И тут я заметил какое-то удивление — не только в глазах, оно отразилось в мимике митрополита, других священников. Мне все было непонятно — и первоначальное смущение, когда Кирилл говорил о необходимости переговоров, и удивление, когда сказал, что немедленно готов начать переговоры. Выяснилось, однако, это быстро.
— Я так боялся, что вы откажетесь от переговоров, — сказал митрополит, — нам так много всего пришлось слышать...
И замолчал. Я не стал уточнять “от кого” пришлось слышать о нас “так много всякого”.
Договорились, что два председателя палат — достаточно весомые и авторитетные фигуры, будут представлять на переговорах Парламент. Если возникнет надобность, можно “укрепить” и численно и качественно. С тем и ушли святые отцы, довольные. Я тоже был доволен. На вечернем заседании раздавали всем депутатам Воззвание Алексия II. Съезд согласился и с кандидатурами Соколова и Абдулатипова на предстоящих переговорах. Тем более, что они уже имели контакты, по моему поручению, с некоторыми из членов Правительства. И вместе с моим заместителем Валетином Агафоновым участвовали в переговорах с Юрием Лученковым по вопросам жизнеобеспечения “Белого дома”.
К сожалению, дальнейшие события показали, что оба — и Абдулатипов, и Соколов совершенно не подготовлены для участия в жестких политических переговорах. Их, как мальчиков, обвела вокруг пальца “президентская команда”, кстати, сама довольно слабенькая (Филатов, Яров, от церкви — Кирилл и др.), полностью навязав им свои условия, подорвавшие наши позиции.

Воззвание Патриарха Московского и всея Руси Алексия II

Россия стоит на краю пропасти: или остановится падение, или России грозит распад, за который нас проклянут будущие поколения.
Противостояние у Дома Советов в любой миг может взорвать хрупкий мир.
Слезно умоляю: не совершайте кровопролития, не пытайтесь решить политические проблемы силой.
Не поддавайтесь на провокации. Нынешней смутной ситуацией могут воспользоваться экстремисты, преступные элементы и просто нездоровые люди. Одна пуля возле Дома Советов может привести к кровавой бойне, эхо которой прокатится по всей стране.
Призываю ослабить политическое противостояние, так как политические цели не могут препятствовать людям, находящимся в Доме Советов, пользоваться медикаментами, теплом и связью.
Русская Православная Церковь призывает к диалогу.
В связи с событиями вокруг Дома Советов созывается экстренное заседание Священного Синода.
Прошу молиться всех верующих за спасение России и даже тех, кто никогда не был в храме. Совместными усилиями спасем Россию.
Верю: Господь даст силу народу своему. Господь благословит народ свой миром (Пс. 28, стих 11).

29 сентября 1993 года
Патриарх Московский и всея Руси

Патриарх предложил посредничество и место для встречи — Свято-Данилов монастырь. Я согласился...

Переговоры

Откровенно говоря, нам казалось, что высокие церковные иерархи призовут к разуму Ельцина, покажут ему всю абсурдность его действий, решительно заставят отменить Указ № 1400... А тем временем Соколов и Абдулатипов вскоре принесли “подписанные протоколы” (1 и 2).
Коротко суть подписанных ими “протоколов” заключалась в том, что под благословенными рассуждениями “об обеспечении безопасности” предусматривалось разоружение департамента охраны Парламента. Это, конечно же, давало возможность в любой момент, совершенно безбоязненно, ворваться к нам и выдворить всех вон из здания. Далее, в “протоколах” даже не упоминался Указ № 1400 — причина всех бед и страданий, включая угрозу гражданской войны, элементы которой уже вспыхнули в самом центре Москвы.
Конечно, с таким подходом к решению проблемы было трудно согласиться: на Съезде потребовали отчета у Абдулатипова и Соколова. Они ничего вразумительного сказать не смогли. Я с трудом утихомирил депутатов, намеревающихся “высказать все, что думают”. Тогда было принято два решения.
Первое. Поручить Председателю Верховного Совета разъяснить позицию Х Съезда по данному вопросу.
Второе. Усилить делегацию на переговорах в Свято-Даниловом монастыре, включив в нее Юрия Воронина (как главу делегации) и Валентину Домнину. Переговоры приняли равновесный характер, хотя результатов, к сожалению, не дали и продолжались вплоть до взятия мэрии около 16 часов 3 октября. Юрий Воронин методично докладывал Съезду о ходе безрезультатных переговоров с мятежным Кремлем. Какую роль они сыграли, эти переговоры в Свято- Даниловом монастыре?.. Не знаю. Воронин предложил согласованный с Руцким план по разблокированию “Белого дома”. Он был реальным, хорошо продуманным, его можно было бы вполне принять за основу. Я специально привожу этот план, поскольку нас постоянно обвиняли в отсутствии “конструктивных предложений”.

План действий по разблокированию Дома Советов

I этап
1. От здания Дома Советов отводятся все войска. Отвод считается завершенным к моменту размещения этих войск в казармах постоянного дислоцирования;
— ликвидация инженерных заграждений, снятие заградительных постов ОМОНа у станций метро и на основных магистральных направлениях в городе;
— полный и безусловный вывод всех подразделений внутренних войск, спецчастей и армейских частей, находящихся в территориальных границах г.Москвы по приказам, данным в течение последних 12 дней;
— контроль за отводом и выводом войск осуществляется совместно с представителями Дома Советов России и московских властей с использованием автомобилей и патрульных вертолетов.
2. Дом Советов России подключается ко всем системам жизнеобеспечения: электроэнергия, теплоснабжение, телефонная, телефаксная и телеграфная связь. Восстановление функционирования правительственной связи;
— обеспечивается беспрепятственный подвоз солярки для создания резервов топлива, для внутреннего электрогенератора Дома Советов.
3. Обспечивается и гарантируется свобода передвижений народных депутатов Российской Федерации, сотрудников аппарата Верховного Совета Российской Федерации, всех граждан, находившихся в блокаде, право свободного входа и выхода в Дом Советов. Исключаются попытки физического воздействия на кого-либо из них.
4. Обеспечиваются и гарантируются конституционные и гражданские права исполняющего обязанности Президента Российской Федерации и Председателя Верховного Совета Российской Федерации и их аппаратов.
5.Народным депутатам России предоставляется право проведения коллективных пресс-конференций в прямом телеэфире, а также индивидуальных выступлений в средствах массовой информации с разъяснением их позиции и происшедшего за 10 дней блокады Дома Советов.
6. Возобновляется выпуск всех печатных изданий и работа всех студий радио и телевидения, прекращенная незаконными распоряжениями в связи с попыткой государственного переворота.
7. Создается совместная комиссия с участием представителей от исполняющего обязанности Президента, Верховного Совета Российской Федерации, ГУВД г.Москвы и прокуратуры г.Москвы для инвентаризации находящегося в Доме Советов России стрелкового оружия, его складирования и сдачи под хранение. Табельное оружие сохраняется у личного состава службы охраны Дома Советов России.
8. Руководство Верховного Совета Российской Федерации и исполняющий обязанности Президента Российской Федерации при участии представителей Совета субъектов Российской Федерации приступают к переговорам с целью возвращения политической обстановки в стране в рамки Конституции и действующих законов.
9. Х Чрезвычайный (внеочередной) Съезд народных депутатов Российской Федерации, Верховный Совет Российской Федерации продолжают работу по рассмотрению и принятию решений, направленных на нормализацию обстановки в России и преодоление последствий государственного переворота. В первоочередном порядке рассматриваются проекты законов о парламенте, о президенте, а также по выборам президента и парламента.
II этап
1. Создание трехсторонней рабочей группы в составе представителей исполняющего обязанности Президента Российской Федерации, Верховного Совета Российской Федерации с одной стороны, Совета субъктов Российской Федерации — с другой, а также Правительства Российской Федерации — с третьей, для рассмотрения комплекса конституционных, политических, экономических и социальных вопросов, решение которых определяется этапом подготовки к одновременным выборам президента и парламента.
2. Указанной комиссии поручается осуществить текущий контроль за доступом объективной информации в печать, а также на радио и телевидение.

Председатель Верховного Совета Российской Федерации
Р.И. Хасбулатов,
Исполняющий обязанности Президента Российской Федерации
А.В. Руцкой

По словам Юрия Воронина, и этот “план” был с ходу отвергнут на переговорах. Все попытки, в том числе митрополита Кирилла, пытавшегося мягко, но настойчиво провести эти переговоры, заканчивались безрезультатно — Кремль не желал никаких компромиссов, кроме одного — выходите из здания Верховного Совета!

Концентрация сил подавления Сопротивления

В целом формировалась крайне невыгодная для кремлевских заговорщиков ситуация. Ельцинисты в первую неделю после путча буквально увидели свой крах. Испугались, ожесточились. Взяли курс на обострение обстановки.
28 сентября “Белый дом” обнесли колючей проволокой, ужесточили режим допуска людей — депутатов, сотрудников, журналистов. Машины выпускали, но въезд запрещали. Парламентские машины отбирали. За ними буквально “охотились”. Как в Ливане несколько лет назад. Подтягивали БТРы. Один из них — агитационный БТР начал психологическую обработку: “Сдавайтесь! Вы получите хлеб и воду!” Демонстранты вспомнили войну, когда фашисты предлагали партизанам то же самое... А затем оттуда доносилось: “Путана, путана, путана...”
...”Желтым Геббельсом” прозвали этот БТР в народе, в его задачи входило нагнетание психологических стрессов. “Желтый Геббельс”, однако, вызывал лишь смех, иронию — показывая интеллектуальное ничтожество ельцинистов. Усиливал мужество обороняющихся.
Кстати, никакого стрессового состояния ни у парламентариев, ни у демонстрантов — защитников “Белого дома”, — это “вещание” не вызывало. Скорее — оно было убедительным аргументом в характеристиках действий Ельцина, действий классически фашистских.
К 29 сентября численность милиции и внутренних войск, сосредоточенных непосредственно в районе “Белого дома”, достигла порядка 10 тысяч человек. Кроме того, постоянно на рабочих местах находилось 50 процентов личного состава московской милиции и 85 процентов сотрудников ГАИ. (*1)
Каждодневно их число росло. К 3 октября в Москве ельцинистами было сосредоточено более 50 тысяч человек — вооруженные формирования (одних только омоновцев 10 тысяч). Кстати, общая численность московской милиции — 100 тысяч человек. В Москву были стянуты части ГУО, взявшие под плотную охрану Кремль, и подразделения дивизии им.Дзержинского, включая спецназ и около 50 бронетранспортеров. (*2)
Решение о начале операции было принято в штабе Президента 29 сентября ( Участвовали Ельцин, Черномырдин, Шумейко, Филатов, Ерин, Грачев, Куликов, Гайдар, Батурин, Панкратов, Лужков). Сразу же после предупреждения со стороны У.Кристофера и после консультаций с послом США — они торопили, сообщили, что вынуждены будут вмешаться, если события затянутся. Общественное мнение постепенно восстанавливалось против Ельцина.
В основном уже стала ясна негативная позиция субъектов Федерации по отношению к действиям Ельцина, продолжению осады “Белого дома”. Наметилась угроза раскола в вооруженных силах. Тяжелое впечатление на Ельцина, Черномырдина и Ко произвел срыв заседания коллегии министерства обороны. Это случилось 28 сентября. Грачев был в истерике. 29 сентября он “исчез”. И даже отчаянные попытки самых пронырливых журналистов найти его оказались безрезультатными. Напрасно они недооценивают его пресс- секретаря, она, конечно же, знала, где он находится. Она вообще знает все, что знает Грачев. Показательно, что 29 сентября “исчезнувший” Грачев “отозвал” свое интервью “Московским новостям”, в котором обещал, что армия сохранит нейтралитет в политическом противостоянии. Другим подтверждением того, что решение о применении силы было принято 29 сентября, можно считать пресс- конференцию Сергея Шахрая. В этот день вице-премьер твердо заявил, что не будет ни штурма “Белого дома”, ни чрезвычайного положения. Как мы все знаем, у наших властей уже вошло в привычку опровергать “слухи” о подготовленных ими акциях как раз перед тем, как эти акции начинают воплощаться в жизнь. (*3)
В новую стадию вошла операция по дезинформации и дезориентации сидящих в “Белом доме”. Кто-то доставил в “Белый дом” и распространил листовки с призывом громить рестораны; совершенно чудесным образом попала внутрь оцепления загадочная машина с громкоговорителем. Так же чудесным образом она и исчезла, призвав взять штурмом штаб ОСВ СНГ и т.д. Помнится, определенное воздействие оказывали на нас сообщения о начале штурма в такое-то время. В печати, однако, давались крайне преувеличенные сведения об их влиянии на находящихся в “Белом доме”. Это очень далеко от правды.

Жизнь в "Белом доме"

Жизнь в “Белом доме” продолжалась неожиданно и для меня, и для многих наблюдателей, довольно динамично и далеко не однообразно. Каждый вечер, при свечах, депутаты и сотрудники устраивали неплохие концерты: исполнялись песни, написанные самими депутатами.

ВАЛЬС “СВОБОДА”

02.10.92 г.
Москва, Дом Советов
Слова Надежды Дерзновенко
Музыка Надежды Дерзновенко и Веры Бойко

Дом Советов опять
Окружили солдаты.
И отключены свет,
И тепло, и вода.
Телефоны молчат...
Только с нами ребята,
Что пришли за свободу
Бороться опять!

Припев:

Свобода —
Это сладкое слово!
Отцы за свободу
Сражались не раз!
Свобода —
Священное слово!
За свободу бороться
Должен каждый из нас!

Дом Советов живет,
Окруженный ОМОНом.
В нас направили пушки,
Выполняя приказ.
И гражданской войной
Угрожают влюбленным,
Разрушая Россию,
Те, кто предали нас.

Мы должны победить —
В этом нету сомнений!
Мы должны отстоять
Нашей Родины честь!
Не поставит никто
Наш народ на колени!
Наша очередь нынче
Мать-Россию сберечь.

Все, кто любит Россию, —
под наши знамена!
Собирайтесь, друзья!
Бьет тревогу набат!
И несется по миру
Звон колокольный.
Наше время пришло!
Нет дороги назад!

ГИМН “БЕЛОГО ДОМА”
(Слова Сергея Наумова, исполнение депутата Челнокова)

Трудно сегодня жить, не просто бывает порой,
А как же иначе быть, ведь мы впереди с тобой.
А тот, кто первый, тому нелегко, тому тяжело в пути.
Но как бы ни был тот труден путь, его очень нужно пройти.

Припев:

“Белый дом”, российский дом, мир в твоих руках.
“Белый дом”, российский дом, страна надеется на тебя.
“Белый дом”, российский дом, мир от беды спаси.
Российский “Белый дом”, с честью имя свое неси.

Ты с дороги своей не сверни, хоть дорога, ох, нелегка.
Честно ношу свою неси и учти: в жизни нет пустяка.
Правду всегда, только правду одну, иного нет пути.
И тогда так, только прямо так мы к победе сможем дойти.

Я и не знал, что у нас есть обладатели хорошего голоса, есть поэты, композиторы, чтецы, рассказчики . Никакой паники, никакого психоза не было. Не было и пьяных, как пытались распространить слухи “придворные журналисты” из “Московского комсомольца”, “Курантов” и “Известий”... Валерий Михайлов пел под гитару свою песню “Вера, надежда, любовь” в полутемном зале, в колеблющемся пламени свечей. Гамзатовскую песню “Журавли” проникновенно пел Михаил Челноков.
Летом в Парламентском дворце проходила выставка молодого талантливого петербургского художника Анатолия Набатова. Она была продлена, кажется, до 20 сентября. Не успел вывезти свои картины. В частности, картины на 5 этаже. Депутаты, сотрудники, журналисты часто смотрели эти картины. Одна особенно была символической. То картина, изображающая Россию в окружении бесов. Потом она была расстреляна. Анатолий Набатов все время был в рядах защитников Конституции. Было множество и других деятелей культуры, искусства, литературы. Несколько раз видел выдающегося художника Александра Шилова, литератора Юрия Власова, публициста Владимира Бушина (это он позже о нас напишет: “Они спасли честь нации”), Эдуарда Володина (в “Литературной России” я находил утешения, читая его блестящие аналитические статьи о трагедии 21 сентября - 4 октября 1993 года) и др.

Расширение социальной базы Сопротивления

Ряды конституционалистов быстро росли. Те, кто бывал на улицах в те дни, могут вспомнить, что уже в ночь с 30 сентября на 1 октября на улицах Москвы не раз доводилось слышать слово “оккупация”, произносимое нашими горожанами. Они недоумевали: это же надо, оккупировали собственными войсками! Иное определение к происходившему действительно трудно подобрать.
Еще 30-го днем в Москве было сконцентрировано, по нашим данным, около 20 тысяч войск спецназа, частей внутренних войск, ОМОНа, милиции. На улицы вокруг Дома Советов были введены бронетранспортеры.
Вечером у метро “Баррикадная” стали скапливаться люди, чтобы пройти на митинг поближе к Дому Советов. Но улицу Баррикадную длинной цепью — от Садового кольца до зоопарка — перегородили, с позволения сказать, бойцы в пятнистой форме с автоматами, дубинками, у некоторых были ружья для стрельбы резиновыми пулями и даже винтовки с оптическим прицелом. Когда на пятачке у входа в метро собралось несколько сот человек, из-за оцепления выскочила большая группа омоновцев и начала молча, без предупреждения избивать мирных граждан. Люди падали, их продолжали бить лежачими, а потом оттаскивали и загружали в машины. “Стражи порядка” загоняли в метро всех подряд, даже тех, кто никакого отношения к митингу не имел, а выходил наверх по каким-то своим надобностям — то ли направлялся в магазин, то ли возвращался с работы домой. Людей швыряли на эскалаторы, и те, увлекая вновь поднимающихся, кубарем катились вниз, ломая при этом руки и ноги, получая тяжелейшие травмы. Подобного зверства Москва не знала за всю свою историю. Это продолжалось до тех пор, пока у входа в метро никого не осталось.
Отступив вниз, митингующие, которые, несмотря на избиения, все прибывали, решили отправиться на Пушкинскую площадь. Как только первая группа поднялась из метро, подкатили четыре автобуса. Из них выскакивали омоновцы и строились в плотную цепь. Офицер скомандовал: “К бою!”. Опричники Лужкова-Ельцина, как голодные псы, бросились на всплеснувшуюся криком боли и отчаяния толпу. Часть ее погнали к кинотеатру “Россия”, другую — по Тверской. При этом опять не разбирали, кого бьют. Досталось и стоявшим на остановке троллейбуса и просто гуляющим по Тверской... Были и просто курьезные картины. Несколько дюжих омоновцев гнали людей от площади, а перед ними оказалась респектабельная парочка, только что вышедшая из машины. Увидев дубинку, женщина закричала: “Мы за Ельцина! Мы в ресторан идем”. Однако ее тут же отшвырнули в сторону, а спутнику заехали дубинкой по плечу. И они побежали вместе с “красно-коричневыми”, спасаясь от “демократизаторов”.
Вообще то, что происходило в этот вечер и ночь в Москве, лишний раз подтверждает примитивизм поведения кремлевских правителей. Провозглашая, что Парламентский дворец блокирован якобы для того, чтобы оградить москвичей от его “вооруженных обитателей”, они все больше расширяли кольцо вокруг него. Причем войска были повернуты спиной к дворцу, а дубинками и стволами оружия — к москвичам. Поэтому закономерно расширялась социальная база сопротивления режиму за счет тех, кто еще вчера был равнодушен к происходящему, сегодня же ударом дубинки был вовлечен в политическую баталию. По какой дикой логике нужно защищать москвичей от “обитателей” Парламентского дворца... на Пушкинской площади, при этом избивая самих москвичей? (*4)

Мифы в Парламентском дворце

Их было множество. Это помнят те, кто внимательно следил за развитием событий. Большинство мифов, разумеется, было плодом сознательной политики тех, кто пошел на кровавый государственный переворот. Они ставили задачей дискредитировать конституционалистов, сделать их личности и, соответственно, их позиции непривлекательными в глазах граждан России, в мировом общественном мнении. Так, уже в первые дни телевидение и радио начали было раскручивать вопрос о том, что якобы в “Белом доме” — сплошь одни пьяницы, уголовники и прочий сброд. Журналисты, в том числе иностранные, бросились искать таковых и нашли... среди омоновцев, осаждавших “Белый дом”. Затем была запущена “утка”, что якобы руководители “Белого дома”, в частности, Хасбулатов, уже являются чуть ли не “заложниками” разных, в том числе “фашистских сил” и ничем и никем не управляют. Опять миф-однодневка, который исчез очень быстро, так же неожиданно, как и появился. Разговоры о том, что какие-то войска “идут” на защиту “Белого дома”, может быть, кого-то и дезориентировали, но только не меня, С первого дня переворота я требовал от нашей высшей исполнительной власти (Руцкого, министров) осуществления серьезной работы по привлечению верных Конституции войск с тем, чтобы поставить их по периметру вокруг “Белого дома”. Они могли бы в этом случае сыграть роль своего рода “голубых касок”. Кстати, эту идею высказал еще 21 сентября генерал Кобец, говоря о возможности миротворческого использования войск. Но, видимо, очень скоро “позабыли” о ней. К сожалению, наши генералы не сумели справиться с этой задачей. Поэтому кто-кто, но я точно знал, что рассчитывать на подход какой- либо воинской части не приходится — никто с ними из наших рядов серьезно не работал. Когда, спустя дней десять, увидев бесплодную деятельность “министров” я обратился к депутатам, — было уже поздно. Так рождались и умирали мифы в “Белом доме”.

Еще один миф

Это — миф об оружии в “Белом доме”. Миф удался, но до сих пор не уверен, что он был на пользу защитникам Конституции.
Запустили его в первые дни осады “Белого дома” помощники В.Ачалова, министра обороны. Они пустили “дезу” , сообщив по разным каналам, в том числе через депутатов, о том, что в “Белый дом” завезено огромное количество вооружения, включая ракетное. Что этим оружием можно легко поражать танки, бронетранспортеры, чуть ли не Кремль и т.д. Этот миф взорвался со страшной силой. Так называемые “переговоры”, если их можно назвать таковыми, начинались и кончались разговорами об оружии в “Белом доме”. Абдулатипов и Соколов, председатели палат, также пали жертвой этой “дезы”, или мифа. Мои попытки как-то увести вопрос в сторону, заявив, что проблема оружия — производная, второстепенная и мгновенно решится при решении основного вопроса — после отмены Указа № 1400, не имели серьезного значения. Эффективность мифа я проверил сам на депутате Кожокине, который вел себя в эти трагические дни вызывающе и нагло. Зашел он как-то ко мне в кабинет и, нисколько не смущаясь, заявил, что передает мне предложение из Кремля.
— Берите любой самолет, семью, сотрудников, секретарей, — вам помогут вылететь и обосноваться в любой стране. Хотя бы на несколько месяцев...
— Зачем? Мне и здесь хорошо. А потом у меня здесь “небольшое дельце” — надо отбить охоту путчистам совершать государтвенные перевороты.
— Но Вы ведь не победите, Руслан Имранович! Армия сегодня перешла полностью на сторону Ельцина!
— Мы победим любую армию. “Белый дом” вооружен как армейский корпус. К тому же здесь укрыт в стенах до зубов вооруженный полк, так что не надейтесь на успех.
— Я знаю. Это так. Вы оказались предусмотрительными. Если бы дело обстояло по другому, “Белый дом” уже был бы взят. Но вам все равно не выстоять против армии. Подумайте о моем предложении. Жизнь коротка. А вы, Руслан Имранович, человек талантливый. Зачем губить себя, семью? Пройдет несколько месяцев, все успокоится. Вы помиритесь с Ельциным, получите большой пост, вернетесь в науку. Без вас здесь никто сопротивляться не будет. Вы прекрасно знаете, что все держится на вас...
— Спасибо, передайте тем, кто вас послал, что отношусь к иной породе, чем они: для меня потеря Чести равна потере жизни, даже хуже. Так же думают те депутаты, которым вы призываете меня изменить. Есть такое понятие — верность Долгу, Отечеству. Меня этому учила Семья. Я учил этому других. Тот, кто совершил клятвопреступление, открыл “контору”, где депутатам дают “выходное пособие” за измену, — тому этого, конечно, не понять. Вы, видимо, уже получили свое? Уходите!
Так что миф об оружии сработал великолепно! Только все еще не знаю — принес он пользу нам или вред.

Департамент охраны Парламента

Столько написано об этом Департаменте. Тоже легенда. Эту легенду ельцинская пропаганда распространяла на весь мир с особой охотой, хотя для нее не было абсолютно никаких оснований. Я говорю об охране парламентского здания, охране его руководства.
Ясное дело, что парламенты мира, как и главы государств, их резиденции, правительственные сооружения охраняются. Когда мы в июне 1990 года заняли свои руководящие кресла в здании Верховного Совета, там была хорошо организованная охрана — специальное подразделение МВД. Она продолжала работать вплоть до расстрела Парламента 4 октября 1993 года. Кстати, эта служба даже не увеличилась, наоборот, значительно сократилась, особенно, по сравнению с периодом после августа 1991 года: тогда указом Ельцина управление охраны Верховного Совета должно было обеспечивать охрану некоторых ведомств. Это, помимо подконтрольных Верховному Совету учреждений — Центрального банка, Парламентского центра, комплекса зданий на Арбате, 2 и на Арбате, 19 и др.
И вдруг, кажется, в августе 1992 года, когда я находился в больнице (впервые за три года), развертывается какая-то бешеная радиотелевизионная и газетная вакханалия. Слушаю, смотрю, читаю — и не верю: оказывается, у меня “под ружьем более 5 тысяч боевиков!” Раскручивалась эта постыдная кампания дня два, а потом, как это бывало в “прекрасные сталинско-брежневские времена”, издается рспоряжение Президента — подчинить управление охраны Российского Парламента главному управлению охраны Президента!
До этого крайне неприятного во всех отношениях случая, откровенно говоря, меня мало интересовали вопросы охраны парламентского здания. Видел, стоят работники милиции, аккуратные, вежливые, подтянутые. Депутаты и служащие Парламента к ним привыкли, они привыкли к нам, — а подчиняются ли они Верховному Совету, или министерству внутренних дел, мне это было не важно, да и не задумывался я особенно над этим вопросом. Изредка заходили их руководители, решали какие-то рабочие вопросы. Мне, повторяю, было не очень важно, кому они подчиняются по службе, лишь бы не было случаев краж или еще чего-то пострашнее. Несколько раз неизвестные звонили, говорили о заложенных бомбах — сотрудники охраны вызывали городскую милицию, та являлась с собаками. Собака обнюхивала, потом приехавшие говорили, что все в порядке и уезжали. В июле-августе это случалось раза три-четыре. Но оказалось, что есть люди, которым далеко не безразлично, как в Парламенте организована охрана, кому она подчиняется.
Мне вся эта ситуация представлялась просто нелепой — почему Верховный Совет вдруг должен отказаться от совершенно правильных порядков, установленных с самого начала существования этого же Верховного Совета? Почему? Никто не хотел слушать эти наши вопросы и суждения, когда голословно, словно по команде, подняли вселенский шум по поводу каких-то “пяти тысяч охранников Хасбулатова”.
Возмущенный Парламент, конечно же, с порога отмел распоряжение Президента о подчинении управления охраны Верховного Совета президентской охране. И не затягивая, принял закон “Об охране Президента, Верховного Совета и Конституционного суда”, в котором установил общие принципы организации и деятельности этих органов охраны. Затем Верховный Совет принял еще два закона: “О Департаменте охраны объектов Верховного Совета” и “Об охране Конституционного суда”.
Кстати, о необходимости упорядочения этого вопроса говорилось и в решениях VIII Съезда народных депутатов. И не случайно. Рождалась тревога с муссированием слухов о каких-то “управлениях охраны” — и у Президента, и у Верховного Совета, даже некоторые депутаты были введены в заблуждение пропагандой, которая выполняла, конечно же, свою роль в написанном опытной рукой сценарии по развалу законодательной власти. По ее дискредитации. Тогда же — на VIII Съезде и был определен принцип — коль скоро Президент не может обеспечить охрану Верховного Совета и Конституционного суда, то пусть каждая из ветвей власти имеет свое подразделение охраны, — такая практика существует во многих странах мира. И мы решили реализовать это предписание Съезда.
Как я говорил ранее, два закона мы приняли. Не был принят закон “Об охране Президента”. И, соответственно, управление охраны (ГУО) до сих пор не имеет законного основания. Причина в том, что Ельцин добивался, чтобы его главное управление охраны “стояло” над всеми другими службами, — видите, каковы были претензии! С этим законодатель согласиться не мог. Зато он принял соответствующий закон по Департаменту охраны Верховного Совета и закон по охране Конституционного суда. Оба эти закона неоднократно возвращались Президентом, который не желал их подписывать. Однако он в конце концов вынужден был их подписать, поскольку Верховный Совет, в полном соответствии с Конституцией, рассматривал их вторично и даже учел некоторые замечания Президента.
Но здание Верховного Совета охраняло около 150 милиционеров. В соответствии с Законом о Департаменте охраны, он являлся составной частью МВД и в оперативном отношении подчинялся первому заместителю Председателя Верховного Совета — Ю.Воронину. Закон образовал, точнее, конституировал отдел охраны Председателя Верховного Совета как структурную часть Департамента. Этот отдел был создан еще решением Первого съезда народных депутатов, когда все мы были убеждены, что за “Ельциным охотятся, могут совершить покушение”, а он, борец с привилегиями — ездит на старом “москвиче”, живет в скромной квартире, не переезжает в резиденцию Председателя Верховного Совета и т.д. Мне же специальным постановлением ВС было поручено тогда “курировать” этот отдел. Что, собственно, я и делал, выполняя чуть ли не ежедневно какие-то просьбы Коржакова: позвонить Крючкову — попросить бронированный автомобиль, пистолеты, добывать портативные радиостанции (в том числе через компанию “Российский Дом”), принимая на службу в этот отдел людей по представлению Коржакова. Говорят, что тогда следователь прокуратуры Горелов очень интересовался, для чего Хасбулатову нужны портативные радиостанции. Отвечаю Горелову: чтобы обеспечить охрану Ельцина. Кстати, об этом же я говорил тогдашнему Генеральному прокурору. После завершения какого-то совещания у Горбачева я подошел к генпрокурору и потребовал выдачи Коржакову “реквизированных” радиостанций. Они, как мне сказали, у следователя Горелова. Тогда, помню, я подписал штатное расписание этого отдела охраны Председателя численностью в 108 человек.
При мне этот отдел составил 37 человек. Причем охране подлежали все четыре заместителя Председателя и два председателя палат Верховного Совета. Ни одного чеченца среди них не было. Все они — офицеры бывшей “девятки”, армии и МВД.
Откровенно говоря, я тяготился в принципе охраной и сам несколько раз на Президиуме Верховного Совета ставил вопрос — а нужна ли личная охрана Председателю? “Нужна не Хасбулатову, а нужна Председателю Верховного Совета Российской Федерации”, — отвечали мне мои коллеги, в том числе Сергей Шахрай. Вот и сравните — Департамент охраны зданий Верховного Совета, численностью 150 человек, и отдел охраны — менее 40 человек... И более 20 тысяч вооруженных людей в главном управлении охраны, созданном непонятно для каких целей, с нарушением законов “Об обороне”, “О милиции”, “О внутренних войсках”, “О безопасности” и ряда других, в соответствии с которыми организация новых структур или реорганизация действующих осуществляется исключительно на основе закона Российской Федерации.
А средства массовой информации изо дня в день клеветнически объявляли на весь мир о каких-то “тысячах боевиков”, находящихся под “командованием Хасбулатова”. Вспомните знаменитое интервью Полторанина итальянской газете, в которой он хвастливо утверждает, что он предотвратил “мятеж этих самых боевиков”. Ну, куда Геббельсу до Полторанина! И даже редактор “Известий” позже похвалялся — дескать, наша газета первой (!) подняла вопрос об охране в “Белом доме”. Чудеса! Первым запустить клевету, и зная, что эта клевета “сработала”, похваляться своим провокаторским потенциалом! Да, это надо уметь.
Вот, собственно, все, что я хотел сказать об этом, еще одном “мифе”. Департамент охраны и его начальник Александр Бовт действовали в период вооруженного мятежа ельцинистов в полном соответствии с Законом. По их вине не убит и не избит ни один гражданин. Они делали все, что от них зависело, чтобы сохранить жизни людей. Следователи попытались выколотить из них, в том числе и Бовта, “признания” в том, что якобы Хасбулатов “лично” раздавал оружие. Но как могли честные люди врать? Они говорили только то, чему были свидетелями.
...Почему Президент не был заинтересован в том, чтобы Правительство и Верховный Совет навели порядок в бюджете, чтобы он был принят? Да в таком случае Верховный Совет отказал бы в финансировании незаконных военизированных формирований типа главного управления охраны численностью более 20 тысяч человек. А ведь все это за счет налогоплательщиков — граждан и предприятий. Вот уже и губернаторы создают свои “охранные отряды” — в Москве объявлено, что их численность будет составлять 5 тысяч человек. Почему, для какой цели? Мало милиции? Милиции в России уже столько же, сколько было по всему Советскому Союзу в 1987 году.
Но дело в том, что в самой структуре МВД делается ударение на создание централизованных частей по типу воинских. А число работников, ведущих борьбу с преступностью, — стремительно уменьшается. Государство все более приобретает черты военно-полицейского.

Паника в Кремле

О полной растерянности в “штабе путча” (а не о дезинформации “Белого дома”) свидетельствует их руководство операциями. Это отмечает и очень наблюдательный Александр Тарасов. Например, с 29 сентября стянутый в Москву ОМОН ставится приказами в такое положение, которое не дает ему “проявить” свои возможности. Московскую милицию, которая, в отличие от “пришлого” ОМОНа, и сама хорошо разбирается в ситуации в столице, начальство дезорганизует серией хаотических взаимоисключающих приказов. Заместитель начальника одного из московских отделений милиции рассказал журналистам о беспорядке, который был создан самим руководством милиции в Москве. (*5)
Они посылали десятки тысяч сотрудников для выполнения каких-то бредовых, суетливых операций, направленных против несуществующего противника. (*6) А дело-то было проще — их сковывал страх: явное понимание неправоты тормозило ум, действовало отупляюще — вот ведь в чем дело.
Складывается впечатление, говорил этот сотрудник МВД, что ОМОН не в состоянии справиться со сторонниками “Белого дома”, состоящими наполовину из стариков и женщин. При этом обстановка искусственно нагнетается. Не случайно журналисты пишут: “К вечеру 29 сентября сторонники Парламента начали возводить баррикады практически во всем центре Москвы... в ход пошли даже перевернутые троллейбусы... ситуация в Москве может выйти из- под контроля”. (*7) Это обстоятельство меня тревожило — чем больше приходило к нам людей на помощь — тем менее управляемой становилась обстановка. Кажется, это понимал лишь Баранников.
Конечно, “баррикад практически во всем центре” не было, но такая устрашающая информация — как раз то, что нужно кремлевским путчистам. Другая “известная” газета утверждает: “Осада “Белого дома”: число жертв растет. За шесть последних дней в автокатастрофах погибло 32 человека”. (*8)
Скрытый смысл заметки тот же: пора, наконец, покончить с этим “безобразием”, — прав Александр Тарасов, делая этот вывод. Они требовали от Ельцина кровавой расправы с демократией. Они идеологически “обеспечивали” эту кровавую развязку.
Оставалось одно: заставить “Белый дом” первым прибегнуть к силе. Но и в “Белом доме” прекрасно понимали, что этого допустить нельзя, и, несмотря на “синдром осажденной крепости”, присущий всем осаждаемым, старались по мере сил избежать стрельбы: изымали и складировали ранее выданное оружие, выдавали его дежурным под расписку и т.д. (*9)
Продемонстрированные после штурма “Белого дома” кадры вскрытия хранилищ с опечатанным оружием, так и не розданным (вопреки логике) в ночь с 3 на 4 октября защитникам “Белого дома”, также подтверждают это. Да и рядовые “защитники” постоянно ожидали и боялись провокаций и дружно сходились на том, что брать оружие не стоит. Интересно, что это свидетельствовал противник “Белого дома” — корреспондент газеты “Московский комсомолец”, пробравшийся в ряды защитников “Белого дома” и записавшийся в полк Руцкого. (*10)
Поэтому “Белый дом” ни при каких обстоятельствах не решился бы ни на какие захваты. Когда кто-то при мне сказал что-то типа: “Хорошо бы захватить “Останкино”, я заметил: “Займите свое место в Кремле”.

Ярость палачей

Успешно продолжили эскалацию конфликта газетчики из так называемых демократических “Известий”, “Московского комсомольца”, “Курантов” (они, как правило, знают, чего от них желает “их” власть). Кремль стремился к реваншу из-за пережитого страха и позора — он был на грани краха.
В “Известиях” появилась карикатура на знаменитый плакат Моора: Руцкой в буденовке тычет пальцем: “Ты записался защитником “Белого дома?” На заднем плане горящий “Белый дом”. Само обращение к плакату времен гражданской войны тоже очень показательно. Еще пример: в статье Л.Колодного “Почему развалился наш Союз” автор пытается связать ситуацию, сложившуюся в результате Указа № 1400 с ситуацией, связанной с развалом СССР. Основной смысл статьи: СССР развалился потому, что Горбачев в момент первого серьезного кризиса в стране — Карабаха и Сумгаита — не осмелился ввести войска в Степанакерт и Сумгаит и беспощадно, “железной рукой”, невзирая на лица и жертвы, подавить “очаг напряженности”. (*11)
Призыв, яснее которого не бывает. “Известия”, конечно же “забыли”, что на ее страницах клеймили “жестокости” армии в Тбилиси, Сумгаите, Прибалтике, “коварство и кровожадность” Горбачева и превозносили “миротворчество” Ельцина, побывавшего в Тбилиси для выяснения причин — “использовали ли войска Родионова слезоточивый газ против тбилисских демонстрантов” или не использовали. Превозносили объективность Собчака, “разоблачавшего” жестокости генералов и т.д. Правда, это было уже в далеких 1989-1990 годах. С тех пор пролитая кровь стала казаться этим газетчикам столь же “малоценной”, как и слеза ребенка!..
Вот как ставит перед Ельциным “очередные задачи” Новодворская: “Их надо сбросить с перевала. (Их — это защитников Конституции.— Р.Х.) Если бы людоедов с красными флагами почаще угощали дубинками, они бы не обнаглели так. По улицам должны ездить казачьи сотни и оперативно реагировать на каждый красный флаг. В августе 1991 года мы не добили коммунистов, мирное сосуществование с которыми так же невозможно, как сожительство с гадюкой или скоропионом. 21 сентября Президент, бесспорно, совершил героический поступок. Два подвига Геракла Президент совершил. Советы надо ликвидировать на всех уровнях, а вместе с ними — ФНС, РОС, КПСС и т.д. Организации этого сорта указом Президента должны быть запрещены... У нас хватает врагов. Их надо сбросить с перевала. Вампирам, обрекшим на смертную казнь чуть ли не весь народ, кроме символического осинового кола ничего не положено...” (*12) Вот так.
Информация о подготовке к “решительным действиям”, иначе говоря, к штурму Парламента, поступила ко мне рано утром 29 сентября. Один из сотрудников Департамента охраны привел ко мне 16-летнего парня, Игоря Н., его семья живет на одной лестничной клетке с не пожелавшим себя “засветить” офицером, который передал Игорю схему операций на ближайшие дни: с цифрами, временем, частями МВД, группами, штабами и т.д. Мы сопоставили с другими данными — сошлось...
Обрывки этой же информации о подготовке к “окончательному решению” просачивались и в прессу. “Правда” сообщила о “спешных приготовлениях” в “Матросской тишине”: уплотняются камеры, заключенных с верхних этажей переводят вниз, коридоры тюрьмы нашпигованы “большим количеством атлетически сложенных молодцов в штатском”. (*13)
Журналисты быстро поставили в известность и о совещании М. Полторанина с редакторами пропрезидентских газет, где им рекомендовано “правильно и спокойно” отнестись к тому, что произойдет 4 октября. Об этом, кстати, сообщили Санкт-Петебургское ТВ и “Правда”. (*14)
Поэтому “операция прикрытия” продолжалась: ОМОН по-прежнему демонстрировал вялость, часть оцепления “Белого дома” даже куда-то увели. 1 октября по каналам ИТАР-ТАСС распространили заявление пресс-службы министерства безопасности, заставляющее заподозрить, что среди чекистов назрел раскол. Наконец неизвестно где скрывающийся министр Грачев дал приказ о снятии 30 сентября усиленной охраны со всех объектов в Москве и отправке еще нескольких тысяч военнослужащих “на картошку”. Газета “Сегодня” услужливо сообщила на первой полосе: “Генерал Грачев выводит войска из Москвы”. (*15)
Все это не вводило в заблуждение нас, руководителей сопротивления. Я твердо был убежден, что если не будет массовых выступлений в поддержку Конституции, если наши военные не обеспечат прибытие воинских частей для защиты высшей государственной власти от кремлевских провокаторов, — дело дойдет до штурма. Это — поражение демократического курса, самой возможности национального развития. И вот Правительство Черномырдина предъявило Парламенту, перед которым оно, согласно Конституции, подотчетно, ультиматум: сдаться до 4 октября. Все средства массовой информации передали этот ультиматум в изложении. Поэтому интересен полный текст, особенно последний абзац: “Правительство Российской Федерации и Правительство Москвы предупреждают, что невыполнение настоящего Требования может повлечь за собой тяжкие последствия. В этом случае вся ответственность за такие последствия ложится на Р.И. Хасбулатова и А.В. Руцкого”. (*16)
Это, конечно, следовало расценить как начало нового и более динамичного этапа в сокрушении конституционного строя Российской Федерации. Накануне этого заявления, как мне сообщили, Ельцин дважды разговаривал с Кристофером, а затем с Мэйджером и Колем. Козырев ежедневно посылал отчеты в Вашингтон.


 


1. “Коммерсант”, 30.09.1993.
2. “Московский комсомолец”, 4.10.1993 г.
3. Александр Тарасов. Провокация, с.9.
4. “Советская Россия”, 2 октября 1993 года.
5. “Известия”, 7.10.1993.
6. “Известия”, 1.10.1993.
7. Об этом свидетельствовали сами журналисты газет: “Комсомольская правда”, 9.10.1993; “Московские новости”, 17.10.1993; “Новая ежедневная газета”, Рубикон, СПб. 1993, № 1.
8. “Московский комсомолец”, 18.09.1993.
9. “Коммерсант”, 30.09.1993.
10. “Московский комсомолец”, 29.09.1993.
11. “Московская правда”, 1 октября 1993 г.
12. “Московский комсомолец”, 29 сентября 1993 г.
13. “Правда”, 30.09.1993.
14. “Правда”, 2.10.1993.
15. “Сегодня”, 30.09.1993.
16. “Российские вести”, 1.10.1993.